Неудачная реинкарнация - Страница 121

121

— Да чушь собачья! — возмутился сбитый с толку отец. — А как же раньше воспитывали?!

— Да не воспитывали раньше! — разозлился в свою очередь он. — Ты вообще чем думаешь, когда читаешь исторические книги?! Дети с родителями РА-БО-ТА-ЛИ! Работали все, от мала до велика! И требовали с детей рабочих качеств: упорства, целеустремлённости, усидчивости и внимательности — а в первую очередь ответственности! И наказывали жестоко за плохую работу! И не столько родители — жизнь наказывала! И наказывала смертью!

— Ты чего орёшь на меня? — тихо спросил отец.

— Ну извини, — хмуро буркнул он. — Вспомнилось кое-что из жизни Шестака-глиномеса… да и братья Гончары — пример перед глазами! С детства руки по локоть в глине, спина не разгибается — а ты о воспитании, о каком-то чутком подходе… Не работают здесь дети с родителями — вот и вся проблема!

— Представляю! — развеселился отец. — Мама-бухгалтер и дочка-бухгалтер! Десятилетняя двоечница! Или вот ещё…

— И зря зубоскалишь, если не понимаешь, — заметил он. — На Арктуре то же самое, и что? Там все дети днём работают, а учатся вечером. Дети убирают рабочие помещения, например. Курьеры — тоже и только дети. Ну не взрослым же обалдуям бегать по мегаполису с пакетиками? Дети еду для родителей приносят, напитки готовят, и для начальства тоже… а вовсе не длинноногие секретарши. А длинноногие секретарши работают там, где им и положено — в борделях! А дети чуть постарше уже и грузчиками, и ремонтируют кое-что, там, где замена блоков… в общем, работают все! И страшно переживают, если работы не достаётся! Потому что тогда жить не на что! Знаешь, какие маленькие зарплаты на Арктуре?!

— Не знаю, — вздохнул отец. — Лечиться тебе надо, сын. Или фантастику писать…

— Фантастику не получится, — возразил он. — Другие миры — это не сказка. Это настолько не сказка, что даже вспоминать неохота! А читателям сказка требуется. Чтоб у главного героя было всё — и за просто так. Читатели себя на месте героя представляют — и тают от удовольствия! А в моих мирах надо, извиняюсь, жить! Сказку выдумывать мне противно. Уж я иных миров насмотрелся, на вранье не тянет…

— Это тебя не тянет?!

Отец задумчиво осмотрел работу. Брюки были вроде поглажены, как надо. Двойных стрелок вроде на этот раз нет. И всё равно ощущение какое-то…

— Сколько тряпку ни гладишь, всё равно тряпка? — проницательно заметил сын. — Новое надо носить. А старое выкинуть… кстати, куда это ты наглаживаешься на ночь глядя? У нас на улицах неспокойно, если ты не знаешь.

— Я не на улицу, — признался отец. — Знаешь, я тут… хожу в клуб любителей фантастики, в общем.

Он скептически поглядел на отца. Брюки его не годились даже для клуба любителей фантастики. И где-то в глубине души отец это понимал, наверно. Но всё равно ходил, искал, так сказать, свою половину. Ну, это понятно: надежда умирает последней…

— А знаешь что? — вдруг сказал жизнерадостно отец. — Пойдём со мной! На работе в нашем статуправлении тебе делать нечего, но в клуб я тебя взять могу! У нас там ходит девочка твоего возраста, и ничего! На равных со всеми!

Отец в наивности своей даже не понимал, что пятнадцатилетняя девочка в компании взрослых мужчин — это очень хорошо. А пятнадцатилетний мальчик в компании взрослых женщин — почему-то очень плохо! И все же…

Он подумал. И ещё раз подумал.

— Почему бы и нет? — невинно сказал он.

Отец задумчиво следил, как он готовится к выходу. И все поглядывал на свои брюки, которые так и держал в руках. Которые давно надо бы выбросить. Тогда, правда, одевать нечего будет…

— Слушай, сына, я разве тебе вот это покупал? — наконец неуверенно спросил отец.

— Да это давно уже у меня! — отмахнулся он.

Но, видимо, сегодня был особенный день, потому что отец вернулся из заоблачных мечтаний в достаточной степени, чтоб обеспокоиться несоответствиями. Замечание сына его, конечно, сбило с толку, но все же он был взрослым человеком и иногда мог мыслить.

— Понятно, что давно, — пробормотал отец. — А вот все же… откуда эта куртка, например? И туфли, кажется, я тоже тебе не покупал…

— Не покупал! — сварливо отозвался он. — И что, голым теперь ходить?

— Сына! — укоризненно сказал отец, и ему стало немного стыдно.

Он прицельно глянул на отца, прикидывая, что бы ему на этот раз наплести.

— Думаешь, чего бы соврать? — с неожиданной проницательностью заметил отец. — Полагаешь, мне приятно будет слушать вранье?

— Полагаю, тебе неприятно будет услышать правду! — хмуро ответил он.

— Ты… воруешь?

— Я что, полный дебил, чтоб заветы нарушать?! — возмутился он. — За воровство Творец наказывает, и жестоко!

— Что-то не замечал! Что-то именно воры у нас и процветают!

— Ну, это только на Земле! — отмахнулся он. — И только в наше время! И даже здесь и сейчас воры получают по полной программе, просто ты не знаешь, куда смотреть…

Он внезапно задумался.

— Может, я и ошибался! — признал наконец он. — Может, стоило тебе слышать правду почаще, а? Какой бы горькой она ни оказалась на разгрыз… Мы уже столько лет живём вместе, и судьбы наши переплелись. Вот что: я буду рассказывать немножко о себе, чтоб ты мог понимать… понимать что? Ну, скажем так: происходящее вокруг тебя! Так вот…

Он недовольно поморщился. Говорить правду не хотелось. Не хотелось обижать отца. А что тогда говорить, если не правду?!

— Ты знаешь, у меня есть одноклассница Олька, — нерешительно сказал он. — Да ты её видел, состоятельная такая девочка, под взрослую одевается… вот у неё много новых почти вещей, и она лишнее мне дарит, чтоб я не ходил оборванцем…

121